Самая дорогая в истории

Около полуночи в понедельник 10 мая 2004 года Энди Бил набрал номер Дойла Брансона. Не хотят ли профессионалы сыграть по-настоящему дорого? Например, 50-100 или 100-200? Тысяч, естественно.

«Приезжай», – сказал Брансон.

Энди запланировал прибыть в Вегас к трем часам. Покер он не бросил, и предыдущие проигрыши не сказались на его финансовом положении. Банк Била приносил столько денег, что он с трудом находил новые цели для инвестиций. В 2004-м общая прибыль банка за год составила $282,000,000. После скандалов с ENRON и WorldCom не все доверяли отчетам, особенно из-за того, что немногим хватало терпения скрупулезно изучать финансовые документы, но была еще одна цифра, которая красноречиво свидетельствовала о текущем положении Энди Била: дивиденды акционеров банка (то есть его самого) за 2004 год составили $148,000,000.

Вечером в понедельник Энди сел играть с Чау Чженом в лимитный холдем $50,000/$100,000. Состав дольщиков по сравнению с предыдущим годом несколько изменился. Большинство игроков (за исключением Теда Форреста) остались в команде, к которой присоединилась еще одна группа хайроллеров, в том числе Ли Салем, Гас Хансен и Фил Айви. Корпорация уже насчитывала 15 человек, некоторые из которых продали часть долей другим игрокам.

Энди выиграл 1,3 млн и решил завершить матч в 10 вечера. Он берег силы.

За спиной Энди сидел Крэйг Сингер (сотрудник его компании и постоянный спарринг-партнер по покеру – ред.). Большинство членов Корпорации играли микс за соседним столом или прогуливались неподалеку. Чжен, несколько раз пробившийся в позднюю стадию параллельно проходивших турниров Мировой серии, а также проявлявший большую активность в кэш-игре, выглядел так, будто не спал с прошлого октября. Гас Хансен, игрок ультраагрессивного стиля, считал, что Чжен чересчур осторожен: «Такого Чау обыграет и моя мама!»

Были у вьетнамского хайроллера и другие критики. Каждый член группы вложил в общий пул по крайней мере $500,000. При агрессивной игре по таким ставкам эта сумма могла быстро обратиться в ничто. С учетом проходившей во время Мировой серии кэш-игры (дорогой по любым обычным меркам), финансовой «подушки безопасности» у многих практически не осталось.

Обычно невозмутимый Чип Риз довольно быстро потерял терпение. «Если у вас есть какие-то претензии, – сказал он критикам, – можете забрать доли обратно, смирившись с потерей $100,000, поздравить Била с победой и больше с ним не играть».

Такой выход, конечно, не устраивал никого. Позицию Риза коллеги сочли убедительной, и когда во вторник начался следующий матч – Бил против Ледерера, большинство зрителей покинули игровой зал.

Ледерер вновь показал хороший результат против своего постоянного соперника. Он быстро выиграл 6,3 млн, выведя Корпорацию вперед на 5 миллионов. Конечно, никто не паниковал, когда Чау проиграл больше миллиона, но атмосфера была весьма напряженной; выигрыш Ховарда всех успокоил.

Не паниковал и Энди. Он был уверен в своей игре. Но, может быть, Ховарду удалось каким-то образом подобрать к ней ключи? Энди и раньше приходилось нелегко с отдельными соперниками – Форрестом в 2001-м, Харман во время WSOP-2003, Тоддом Брансоном на протяжении всего 2003 года, но поединки с Ледерером чем-то отличались. Брансон-младший, например, поражал Энди своим умением быстро обнаруживать и использовать дыры в его игре. Но с этим можно было бороться, устраняя указанные слабости. В чем состояло преимущество Ледерера, Бил понять не мог. Может быть, ему удастся выиграть у профессионалов, если он сумеет избегать матчей с Ледерером?

Понадобилось время, чтобы перевести в Bellagio дополнительные деньги, и эту паузу Бил использовал для переговоров, проходивших весь четверг.

Банкир хотел играть дорого: $100,000/$200,000. В случае отказа профессионалов он грозил выйти из игры. Члены команды, воодушевленные успехом Ледерера, почувствовали вкус больших денег и забыли о своих страхах. Вероятность того, что Энди выиграет за день 10 миллионов, а потом повторит этот трюк еще пару раз и разорит своих соперников, казалась крайне низкой. Мнение этой группы активнее всего выражал Барри Гринстайн: «Мы выиграли у человка 30 миллионов долларов и отказываемся играть на его условиях? Абсурд! В такой игре мы можем выиграть 100 миллионов!»

В итоге участники матча достигли следующих договоренностей. Ставки – $100,000/$200,000. 1) Энди обязуется играть по этим ставкам по крайней мере два дня и не меньше пяти часов в день. 2) Каждая из сторон заявляет как минимум $10,000,000. 3) Профессионалы могут выставить только одного игрока в день. 4) Энди Бил не хочет играть с Ховардом Ледерером.

Бил получил всё, что хотел. Условия про два дня и пятичасовые сессии выдвинули профессионалы, но они полностью устраивали банкира. Размер ставок, по его мнению, должен был нервировать его соперников. Условие о неучастии Ледерера оказалось еще более выгодным для Била, чем он думал. Учитывая, что в команду больше не входил Тед Форрест, а Дженнифер была слишком больна, чтобы играть (ей предстояла операция на почке), единственными игроками с хорошей историей против Била оставались Чау Чжен, Тодд Брансон и Ховард Ледерер.

Готовы ли члены Корпорации продолжать на тех же условиях? Когда этот вопрос задали Дженнифер, она спросила себя: «Кто, к чертовой матери, участвовал в этих переговорах?!» Но, конечно, она всё равно осталась в деле. Как и все остальные.

В среду, 12 мая 2004 года, в 15 часов 40 минут Энди Бил и Тодд Брансон приступили к самой дорогой игре в покер всех времен.

Как провел этот день Энди? Утром он отправил в Bellagio перевод на 15 миллионов. Потом вместе с Крэйгом Сингером съездил в Binion's Horseshoe и присоединился к игрокам, которые пытались пробиться в главный турнир Мировой серии со скидкой. Энди сыграл три сателлита по $1,000.

Путевку он не выиграл. В первом сателлите он играл хорошо, но не сложилось. По ходу второго сателлита он решил, что ему не нравится безлимитный холдем. В третьем вспомнил, за что ненавидит игру на полном столе. Он сел играть из любопытства, но никакой радости не получил. Разумеется, если бы ему хотелось играть в главном турнире, он бы просто заплатил $10,000.

Вернувшись из Horseshoe, с 14:00 до 15:15 он провел деловую встречу, а когда прибыл в покерный клуб Bellagio, его ждали 15 миллионов долларов и Тодд Брансон. Энди получил 10 миллионов малиновыми фишками по $25,000. Брансон заявил $11,900,000, но у него было только два стека малиновых, остальное пришлось выставлять красными. Просто в Bellgio больше не было малиновых фишек... Красные фишки Брансона использовались не для игры (при ставках $100,000/$200,000 ему пришлось бы играть целыми столбиками), а для обмена на 25-тысячные фишки соперника.

Что, если он проиграет? Можно ли проиграть такую сумму за покерным столом? Тодд не приветствовал настолько дорогую игру. Позднее он признался, насколько это ужасное чувство – проигрывать в покер чужие деньги. Один из членов команды сказал ему: «Если ты проиграешь, я покончу с собой». Тодд думал, что это шутка, но не был уверен до конца. «Этот человек в то время боролся с пристрастием к наркотикам, – рассказал Брансон. – Думаю, деньги для участия он взял в долг. Его поведение было трудно предсказать. И тут я проигрываю 7 миллионов...»

Вообще-то в начале матча Брансон вышел в лидеры. Через полчаса он вел в районе 3-4 миллионов. В лузовом матче один на один, в котором большинство рук играются рэйзом на префлопе, после первой же ставки на флопе в банке оказывается $500,000. Раздачи проходили быстро. На столе №1 была шафл-машинка, но розыгрыши нередко заканчивались быстрее, чем проходил шафл, и тогда дилеру приходилось мешать вторую колоду вручную.

За следующий час Энди взял игру под контроль. Он отыгрался и вышел вперед на несколько миллионов. По меньшей мере дважды Брансон менял два полные коробки 5-тысячных фишек на малиновые. Максимальный перевес банкира составил 7 миллионов.

Брансон не сдался. Он умел играть без оглядки на деньги и постепенно смог переломить ход игры. В 21:45, когда Энди пожелал завершить первый матч, Тодд был в плюсе на $1,100,000. Бил устал и не хотел повторять ошибок прошлого, когда он слишком долго играл в неоптимальном физическом состоянии. Да, он прижал Брансона к канатам, но при этом отлично понимал, что на фоне усталости шансов против профессионала у него нет.

Тодд считал результат победой больше психологической, нежели финансовой. «Ему правда казалось, что он может разгромить меня. Когда я отыгрался и вышел вперед, я видел, как сильно он расстроен. Он даже не попрощался после игры – единственный раз за всё время».

Несмотря на то, что профессионалы выигрывали 6 миллионов, у них появилась серьезная проблема: кого выставлять на игру на следующий день? Ледерер был исключен, Харман – больна, Форрест не входил в команду. Чау? Чау сообщил коллегам, что планирует сыграть турнир Мировой серии – чемпионат по семикарточному стаду за $5,000. Он стал намного чаще играть в турнирах после того, как услышал от своего старшего сына: «Какой же ты покерный профессионал, если тебя не показывают по телевизору?» В 2004-м Чау выиграл свой третий браслет и попал в программу ESPN.

Отказался играть Дойл Брансон. Дело не только в том, что ему было физически тяжело начинать матчи в 7 утра. За несколько недель до Мировой серии он перенес бандажирование желудка, но, несмотря на потерю веса, чувствовал себя все еще ужасно. При этом он переживал самый тяжелый даунстрик за всю покерную карьеру. Не лучший момент, чтобы включиться в Большую игру!

Барри Гринстайн мог сыграть, но его никто не выдвигал. Он ни разу не выигрывал у Энди, и многие коллеги были недовольны его действиями во время последних переговоров.

Фил Айви не хотел играть с Билом по таким ставкам. Возможно, из-за того, что ни разу не сталкивался с ним за столом и не хотел проходить столь дорогое обучение, возможно, из-за того, что предпочитал играть обычный хайстейкс-кэш во время Мировой серии.

Поэтому в четверг утром напротив Энди Била сел Чип Риз. После Дойла Брансона это был самый опытный и уважаемый игрок в группе (а то и во всем мире), самый надежный, за кем всегда можно спрятаться в критический момент. Он также был готов проснуться и прийти в Bellagio к семи утра – второстепенное, но достаточно важное требование для этой вакансии.

Игра началась в семь утра. Энди Бил выглядел, как один из людей-в-черном из одноименного фильма – черная бейсболка, черные очки, белая рубашка, черные брюки. На нем были большие наушники – Энди слушал инструментальную музыку. Он сидел на шестом боксе.

Чип Риз расположился на третьем боксе. Он был в голубом свитере и темных очках. Очки? Неужели Риз настолько высоко ценит наблюдательность Била, его умение читать соперника? Против воли Энди почувствовал себя польщенным столь высокой оценкой со стороны великого игрока.

Пространство вокруг стола постепенно заполнялось заинтересованными зрителями. В начале матча из членов Корпорации в клубе был только Дэвид Грей. Он в одиночестве сидел за столом №7 и, повернувшись спиной к суперхайроллерам, поедал завтрак. В районе восьми утра он обратился во внимательного зрителя, прерываясь время от времени на телефонные звонки. Ход матча интересовал всех. Ли Салем наблюдал за игрой почти всё утро, расположившись на первом боксе. В своей черной спортивной куртке и белой рубашке без воротника он выглядел довольно мрачно.

Материализовался и исчез Дойл Брансон, что не так просто для инвалида с костылем или в кресле с мотором.

После девяти утра в зале появился Гэйб Каплан в легкомысленных шортах и футболке. Словно Дон Кинг, работающий с обоими участниками матча, он сел между Билом и Крэйгом Сингером, потом за спиной у Крэйга, потом за спиной у Чипа. Проигрыш Риза постепенно рос, и он менял одну коробку красных фишек за другой, складывая пустые коробки перед Крэйгом на восьмом боксе.

В десять прибыл Гас Хансен. Он был в белой футболке и не то боксерских шортах, не то плавках. Долговязый и жилистый, он излучал маниакальную энергию, сидя за столом, расхаживая по залу или беседуя по внутреннему телефону, висевшему на стене. Шнуром от телефонной трубки он сначала оплел кисти рук, потом предплечья и плечи, потом замотался в провода целиком, после чего начал медленно и аккуратно освобождаться от этой паутины, ни на секунду не прерывая разговор.

Энди, без сомнения, сопутствовала удача. Об этом говорили все косвенные улики: возросшая телефонная активность присутствующих, постоянно прибывающие зрители, многих из которых подняли из постели чуть ли не в пижамах, растущая стопка пустых коробок из-под красных фишек перед восьмым боксом...

В 11:40 прервались на ланч.

Все малиновые фишки были в руках Била. Он выиграл у Чипа Риза восемь миллионов. Его прибыль за всю поездку составила лишь два миллиона, но он отнял у команды профессионалов почти все фишки, заявленные ими менее пяти часов назад. Самая дорогая игра принесла ему самый большой выигрыш за одну сессию в истории покера, и при этом его соперником был один из величайших игроков всех времен. Бил быстро уехал из Bellagio – ему предстоял ланч с человеком, построившим этот отель. Он оставил краткие инструкции Крэйгу, который, в свою очередь, передал их сотрудникам Bellagio и игрокам и тоже куда-то уехал.

У Чипа были дела в городе, продолжать игру он не хотел. Позднее он сказал, что три участника команды высказали свои мнения по его игре. Один сказал, что Чип играл идеально. Другой посчитал, что Чип перебарщивал с агрессией. По мнению третьего, он был недостаточно агрессивен.

Нужно было выбрать следующего соперника – Бил обещал, что вернется в 14:00. Он ясно дал понять, что это будет его последний день в Вегасе, хотя и не сказал до скольки планирует играть. Пока члены Корпорации критиковали друг друга, Чип и еще один потенциальный соперник Била повторили сказанное в понедельник:

– Что тут особенного? Энди столько раз играл и не разу не выигрывал. Может, отдадим ему эти деньги и поздравим с победой?

Но никто на такое не согласился. Сказав на прощание, что согласится с любым решением, Чип удалился.

Шло жаркое обсуждение, а 20 миллионов долларов в покерных фишках так и лежали на столе. Энди и Крэйг перед уходом лишь прикрыли их прозрачными пластиковыми коробками. Все просто понадеялись на охрану Bellagio и камеры наблюдения.

Когда Бил вернулся после ланча со Стивом Винном, на месте Чипа Риза восседал незнакомый ему человек. Примерно одного возраста и комплекции с Энди, с черными глазами и волосами, похожий на европейца или представителя Ближнего Востока. Он представился: «Хамид!», и отхлебнул напиток, напоминающий коньяк.

Правила, утвержденные Билом, не предполагали замен. Крэйг, также вернувшийся с ланча, убедил босса поговорить с Брансоном. Дойл отметил, что по их взаимному уговору, любой может прервать матч, когда захочет. Чип не мог продолжать, поэтому они выставляют Хамида. Если Энди это не нравится, он имеет полное право прекратить игру. Или, если следовать протоколу, отказать соперникам в продолжении после замены.

Энди не хотел заканчивать матч. Но кто такой этот Хамид?

Хамид Дастмалчи был довольно известным человеком в мире покера. Чемпион мира 1992 года, топ-игрок хайстейкс, особенно один на один. Он жил в Сан-Диего, но играл по всему миру после того, как начал свою карьеру в 12 лет в Иране. Он пил, курил, отличался завидным темпераментом и мог играть целыми днями. Именно он был соперником Теда Форреста в знаменитом «матче смерти» – 100-часовом марафоне на $600/$1,200 в Mirage, который закончился тем, что Хамида увезли в карете скорой помощи.

После начала матча Дэвид Грей дозвонился Дженнифер Харман. Она была в кабинете своего врача. «С ним играет Хамид», – сообщил Дэвид.

Дженнифер была не в восторге от этой новости. «Хамид? Как это понимать? Я еду, готова играть!»

Матч Хамида с Билом продолжался с 14:00 до 16:30. За первый час профессионал отыграл пять миллионов – больше половины утреннего проигрыша Чипа Риза. Он постоянно пил коньяк, запивая его «Бадвайзером». Ничего необычного для Хамида, но многие члены Корпорации наблюдали за этим с возрастающим ужасом. Билу и Сингеру казалось, что тут что-то нечисто. Как можно играть в самую дорогую игру в истории и при этом так пить?

Когда Дженнифер вошла в покерный клуб, она увидела Дастмалчи с бокалом в одной руке и бутылкой пива в другой. Отлично, подумала она. Тут же появилась официантка с новым заказом.

Бил восстановил контроль над ходом матча. К 16:30 он отыграл пять миллионов обратно. Дойл Брансон понял, что пришла пора вмешаться. Обратившись к Гасу Хансену и Дженнифер Харман, он сказал, что кто-то из них должен сменить Хамида.

Гас был готов. «Я в отличной форме. Думаю, что должен сыграть с ним». Но, так как это была его первая встреча с Билом, Гас решил установить некий стоплосс. «Если я проиграю два миллиона, на этом всё». Он сел за стол и отложил в сторону два миллиона.

Как и Хамид, Гас быстро перехватил инициативу в матче и вырвался вперед на два миллиона. Но его агрессивный стиль не работал против Била, и Гасу пришлось в этом убедиться, как уже не раз убеждались Тед Форрест, Ховард Ледерер, Дженнифер Харман и Тодд Брансон. Заблефовать Энди было невозможно. Попытка подавить его агрессию встречной превращала матч в один бесконечный шоудаун, в котором выигрывал обладатель лучшей карты, а не более опытный и сильный игрок. К 18:00 датчанин вернул Билу два миллиона и проблефовал еще два.

Хансен поднялся со стула и продолжать не собирался. Стоит ли выпускать Дженнифер? Она очень больна, да и вообще есть масса причин, по которым это был не лучший выбор. Но альтернативы ей не было.

«Давай, Дженнифер, – сказал Джонни Чен. – Просто садись».

У нее оставалось меньше часа. Последний рейс в Даллас улетал в 20:15. Энди упоминал о том, что собирается завтра отправиться в кемпинг со своими дочерьми, вряд ли он изменит своим планам ради покера.

Страдая от повышенной температуры, высокого давления и почечных болей, Харман тем не менее удалось выиграть у Била пять миллионов всего за полчаса. Он уже позвонил охране, чтобы упаковать свои фишки, оставалось всего несколько минут.

Охранники прибыли в 18:45. «Подождите пару раздач», – сказал им Энди Бил. Потом они подождали еще пять минут. И еще пять минут. И еще. Энди пришло в голову, что тем самым он заставит Дженнифер поверить, что в последние минуты перед уходом он заиграет с еще более безумной агрессией.

В сочетании с удачно заходящей картой это сработало. Несколько несвоевременных блефов от Дженнифер, и Бил отыграл пять миллионов и выиграл еще три с половиной, после чего, наконец, сдал свои фишки охране.

Подсчет показал, что перед ним $21,700,000. За один день Энди выиграл $11,700,000. Два дня игры на $100,000/$200,000 принесли ему $10,600,000, и даже с учетом более ранних проигрышей на $50,000/$100,000 он выиграл почти шесть миллионов за четыре дня.

Этот его визит стал настоящим кошмаром для профессионалов. Каждый из них проиграл более $300,000. С учетом предыдущих матчей с Энди они все еще оставались в приличном плюсе, но те деньги были давно истрачены. К тому же в команде были новые игроки, которые ранее в деле не участвовали и теперь начали с ощутимого удара по кошельку. Это была тяжелая ночь для мира профессионального покера Лас-Вегаса.

За одним исключением. Тед Форрест в этот момент играл турнир с бай-ином $1,500 в Horseshoe. Когда оставалось 16 человек, у него был средний стек. Теду удалось пробиться на финальный стол, там он выиграл большой банк у чиплидера, вырвался вперед и больше никому не уступал. Выйдя из Большой игры, он сэкономил $300,000, выиграл браслет и еще $300,000 за первое место.

Похоже, весеннее предчувствие Теда Форреста о благосклонности фортуны все-таки оказалось верным...

Приобрести книгу (на английском) можно, например, на сайте Amazon.com.

История Энди Била вкратце описана в нашей статье «Человек, который бросил вызов Филу Айви». Правда, там не указано, что Бил, вернувшийся в Bellagio через несколько дней после своего исторического выигрыша на $100,000/$200,000, проиграл на несколько миллионов больше на лимите $30,000/$60,000 Тодду Брансону и Ховарду Ледереру. Закончить в плюсе против Коропорации хотя бы один месяц ему так и не удалось...