Главный турнир Мировой серии 2004 года был первым после сенсационной победы Криса Манимейкера. Все понимали, что участников станет намного больше, но насколько – не предполагал никто. В 2003-м играли 839 человек, в 2002-м – 631. Все мы, конечно, делали ставки на 2004-й. Я ставил на 1,200 и, понятное дело, проиграл все свои пари, когда взнос $10,000 заплатили 2,576 человек! Невероятная цифра!
Первый день прошел для меня под знаком выживания, но во второй день я развернулся вовсю. В какой-то момент у меня было более 100,000 фишек, но удачная серия прервалась так же неожиданно, как началась, и вскоре передо мной остался куда более скромный стек. И тут я получил один из самых больших подарков, которые когда-либо вручали мне в крупных турнирах. Неизвестный игрок сделал рэйз, я переставил его с парой тузов. Он сыграл колл. Вышел флоп Tx 7x 5x , и он поставил олл-ин. Я коллировал и не поверил своим глазам, когда он показал Ax Jx . Этот аттракцион неслыханной щедрости вернул меня в зону «100,000+».
В конце игрового дня случилась еще одна раздача, которая запомнилась мне на всю жизнь. Я сделал рэйз с 6x 6x , получил рерэйз, сыграл колл. Вышел флоп Kx Kx 4x . Чек – чек. На терне упала шестерка, давшая мне фулл-хаус. Соперник поставил, я сыграл просто колл. На ривере вышля бланковая карта. Соперник пропустил торги. По внешним признакам я был абсолютно уверен в том, что у него монстр – минимум фулл-хаус на королях, поэтому я также пропустил торги. Я перевернул свой фулл-хаус, он – каре королей.
– Как ты мог прочекать свой фулл-хаус на ривере?! – мой соперник был просто вне себя.
– Когда в следующий раз поймаешь каре с флопа, ставь первым, – посоветовал я. – Не пытайся поймать меня в ловушку, старичок – все равно не получится!
Вообще это был трудный турнир. Мне пришлось открывать очень много рук, хотя это не моя игра. Каждая фишка доставалась с боем. Хотя мне удавалось отлично читать соперников, пару раз мои большие блефы вскрывали, но, к счастью, вылета удалось избежать. Но в целом второй и третий день больше походили на американские горки.
Четвертый день я начал за одним столом с Грегом Реймером. Если вы смотрели трансляции ESPN, вы наверняка обратили внимание на конфликт между нами. Кое-какие эпизоды при монтаже вырезали, поэтому я хотел бы рассказать об этой ситауции немного подробнее и описать три ключевые раздачи.
В первой из них мы с Реймером вступили в прямую конфронтацию. Эта раздача вошла в историю как «Cojones Hand». Ее можно найти на YouTube.
Но телезрителям не показали того, что предшествовало этому инциденту.
До турнира я Реймера не знал. В начале четвертого дня мы с ним оказались единственными обладателями больших стеков на невероятно слабом столе. В тот момент из более чем двух с половиной тысяч в игре осталось всего около 200 человек, и было невероятной удачей попасть за один стол сразу с семью консервативными, тайтовыми и очень слабыми соперниками. Что делают в такой ситуации два профессионала? Не сговариваясь, они как бы делят стол на зоны влияния и обрабатывают каждый свою территорию, стараясь по возможности не пересекаться. Это не сговор, а наиболее выгодная в такой ситуации стратегия – минимальный риск при максимальной выгоде.
Но Реймер постоянно играл против меня. Вместо того, чтобы забирать слабые блайнды, когда я выкидываю карты, и уступать мне дорогу, когда я вступаю в бой, он почему-то решил поиграть в покер с единственным соперником, который мог выбить его из турнира. При этом он знал, кто я, знал, что я профессионал.
Турнирный покер – это тяжелая работа. И когда у вас есть возможность облегчить ее, не стоит ею пренебрегать. Мы оба могли спокойно наращивать стеки и не ввязываться в конфронтации. Но Грег почему-то хотел войны.
С помощью этой раздачи я попытался сказать ему: «Держись от меня подальше! Веди себя профессионально и перестань рисковать своим местом в турнире против единственного понимающего оппонента за столом».
В этой раздаче у меня было, вроде бы, 5-хай. Мы прочекали флоп 9x 6x 2x (как видите, Майк не особо запомнил карты, лежавшие на столе – ред.). На терне вышла еще одна девятка. Я сделал ставку с воздухом, Реймер меня переставил. Я немедленно ответил большим рерэйзом без совпадений и дро. Он сбросился, я показал блеф и сказал:
– Гриша! Если бы ты был идиот, то я бы сказал тебе как идиоту! Но я тебя за такого не знаю, и упаси боже тебя за такого знать. Ты, видно, представляешься мальчиком. Скажу тебе, положа руку на сердце, что мне надоело на старости лет кушать такой горький кусок хлеба и переживать эти неприятности, после того как я отработал всю жизнь, как последний ломовик. И что же я имею после этих бессрочных каторжных работ? Язвы, болячки, хлопоты и бессонницу. Брось этих глупостей, Гриша. Твой друг, гораздо больше, чем ты это предполагаешь, – Миша Матусов.
(Что на самом деле сказал Матусов, можно прослушать в записи на YouTube, но тайный смысл мы постарались сохранить – ред.)
Обычно я стараюсь не играть на камеру и веду себя естественно. Но тут я откровенно переигрывал. Мне хотелось донести свою мысль до Реймера максимально прямо. Я видел, что он хороший игрок, но недостаточно разыгрывать свои карты и соперников – надо учитывать и турнирную стратегию. Не было совершенно никаких причин сражаться друг с другом... но что-то я повторяюсь.
Грег, однако, ничего этого не понял и не стал менять свою игру. Когда выяснилось, что мои слова не достигли цели, я попытался извиниться, но он отказался пожать мне руку. Честно говоря, не знаю, смог бы я быть более великодушным на его месте.
Хочу, чтобы вы знали: я считаю Грега отличным парнем и крепким игроком. В год своего чемпионства он был одним из лучших послов покера в истории и успешно отстаивал интересы игроков. Но я по-прежнему думаю, что он чересчур агрессивен в ситуациях, когда вполне можно действовать на автопилоте и подбирать бесхозные фишки. Такие ситуации возникают не так часто, чтобы ими пренебрегать.
Сейчас я искренне сожалею об этом инциденте. Мне не следовало так демонстративно играть на камеру. Может быть, выскажись я в менее оскорбительной форме, Реймер понял бы, что я имею в виду. Но нельзя же взять игрока за рукав, отвести его в перерыве от стола и объяснить ему, как он должен играть – это будет жульничеством. Я пытался объяснить это своей игрой, но увы...
Шесть часов спустя мы сыграли еще одну важнейшую раздачу. В турнире на тот момент оставалось 100 человек. Мы с Реймером шли в пятерке лидеров, и нас пересадили на телевизионный стол. У нас по-прежнему не было причин проявлять агрессию друг к другу, разве что с тузами против королей.
Я сделал рэйз с 9s 7s с поздней позиции, и Реймер переставил меня с малого блайнда. От сделал рэйз очень быстро и вперился в меня взглядом. Я отлично знаю, что означает такой взгляд, и я немедленно положил его на Ax Qx или Ax Jx . Я был уверен, что более сильных рук у него быть не может. Поэтому я сделал колл, заплатив 125,000. Любой флоп без туза, дамы или валета будет мой.
На стол вышли Th 9d 3d , и Реймер объявил олл-ин. «WTF? Он хочет, чтобы я сбросил карты?» – пронеслось у меня в голове.
Я был на 100% уверен, что моя пара девяток – лучшая рука. И я не собирался повторять свою ошибку 2001-го года из раздачи с Карлосом Мортенсеном. Если моя оценка ситуации окажется верной, я выиграю гигантский банк и стану огромным чиплидером в главном турнире Мировой серии! Я был не против выставиться с шансами 4 к 1. Пять минут я думал, взвешивая различные возможности. Наконец, я убедил себя в том, что я прав, и объявил колл.
Я ведь играл с Реймером 10 часов. По тому, как он делал рерэйз, я понимал, что у него приличная рука, скорее всего туз с картинкой. И когда он перевернул Ad Jd , я на долю секунды обрадовался – пока не обнаружил, что на флопе лежат две бубны.
Почему-то мне даже не пришло в голову, что его Ax Jx или Ax Qx могут быть бубновыми! А ведь в этом случае он становился небольшим фаворитом против моей средней пары. И, разумеется, уже на терне закрылся флеш...
Я не жалею об этом колле. Все-таки моя оценка ситуации была верной, и я не повторил ошибки 2001-го года, поэтому мне не в чем себя упрекнуть. Поставил бы Грег олл-ин с разномастными Ax Jx ? Очень возможно. Ему страстно хотелось отомстить мне... В общем, я сделал все, что мог, но мне не повезло.
Перед этой раздачей у меня был третий стек, так что я не вылетел. Задача, конечно, осложнилась, но я был настроен показать все, на что я способен. «Я мастер шортстека, – заявил я соседям по столу, – поэтому теперь мои шансы выиграть чемпионат резко повышаются! Я не сдамся!»
Еще через два часа мы в третий раз столкнулись с Реймером. До флопа Грег сделал рэйз 14,000 с 8x 8x , Эд Фостер переставил его с Ax Qx до 45,000, и я поставил олл-ин 110,000 с Ax Kx . Грег посмотрел на меня так, будто вот-вот заколлирует, но все же выкинул карты в пас. Эд уточнил, сколько ему доставить, и задумался. Наконец, он сказал:
– Ну, думаю, ты впереди. Но я надеюсь, что будет хотя бы койнфлип. Колл.
Когда он перевернул карты, я пришел в экстаз. Вероятность выиграть с Ax Kx против Ax Qx равна 75%. На флоп вышли 8x 7x 5x .
«Давай, – мысленно уговаривал я неведомо кого, – не подведи хоть раз! Пусть лучшая рука устоит!»
Терн – семерка, и мне остается пережить всего одну улицу, всего три аута. Но... на ривере падает дама!
Я был раздавлен. Камера ESPN проводила меня от игрового стола и застала сидящим в углу. Я обхватил голову руками и сквозь слезы повторял:
– Я играл в лучший покер в своей жизни... Я думал, этот год будет моим... За что, за что они так со мной?..
Позже в интервью ESPN я плакал и просил прощения за все неверные решения в своей жизни. Интересно, неужели кто-то подумал, что я раскаиваюсь в том, что поставил все фишки с A-K против A-Q или в том, что сделал колл против Реймера с парой девяток? Я плакал, потому что вскоре должен быть отправиться в тюрьму...