Таксисты Лас-Вегаса

Сергей Сафронов, главный редактор GipsyTeam.Ru

«В этом городе игровых автоматов нет только в церквях и ресторанах», – говорит усатый таксист с длинными волосами.

Пока у него не начались проблемы со спиной, он работал плотником. В Лас-Вегасе всегда много строили. Его руки прострелены гвоздями по несколько раз, и из всех своих друзей он один из немногих, у кого остались все пальцы. Однажды он даже случайно выстрелил гвоздем себе в живот.

У каждого таксиста в Лас-Вегасе есть похожая история. Чтобы жить здесь, нужен или сильный характер, или слабая воля. Для середины здесь места нет.

Игровые автоматы стоят уже в аэропорту. Пока вы ждете багаж, они ждут вас. Аэропорт какой-то слишком большой. Детский стакан колы в кинотеатре Лас-Вегаса тоже будет чуть больше, чем самый большой в московском Макдональдсе.

Обманчивы и расстояния: я вижу Rio, в котором проходит Мировая серия покера, и решаю пройти пешком, но после получасовой прогулки становится ясно, что пора брать такси – Rio не становится ближе. Это не оптический обман, просто из-за гигантских размеров Rio видно действительно издалека. В обычном мире привыкаешь, что до всего, что видишь, можно дойти пешком.

Церемония открытия казино Bellagio в 1998 году стоила 88 миллионов долларов. Проект казино Encore, открывшегося в конце 2008-го, стоил больше 2-х миллиардов. Сначала кажется, что у этого города гигантомания, что здесь все просто сошли с ума. Но уже через пару дней начинаешь понимать, что масштаб оправдан: такого города действительно больше нигде нет, и эти люди имеют право делать здесь то, что хотят, потому что у них это хорошо получается.

Собственно, ради этого и построили Лас-Вегас, каким мы его знаем – чтобы заниматься тем, чем хочется, и чтобы никто этому не мешал. По рассказам таксистов – а кому еще здесь верить? – настоящая история Лас-Вегаса начинается с отеля «Фламинго», который в 40-х годах открыл Багси Сигель, классический американский гангстер.

Скоро после этого события весь город уже был в руках мафии. «Казино приносили по десять миллионов в день, три из которых гангстеры брали себе в карман. Правительству это не нравилось, но никто не мог ничего доказать», – говорит таксист без зуба, похожий на кавказца с хорошим английским.

Город быстро строился и набирал силу, но жил по своим жестким законам – до сих пор в пустыне вокруг Вегаса находят трупы. «В то время можно было легко получить 500$ чаевых, – говорит другой таксист, – но я здесь всего 7 лет, так что никогда не получал больше 45$». Беспредел (хотя многим жителям старшего поколения кажется, что в «гангстерские времена жили лучше») продолжался до конца 60-х, пока в Вегас не приехал мультимиллионер Говард Хьюз.

О человеке, который положил конец гангстерскому Лас-Вегасу, режиссер Мартин Скорцезе снял фильм «Авиатор». Как ни странно, тот же Мартин Скорцезе снял «Казино», лучший фильм о рассвете той эпохи.

Хьюз начал скупать казино, к нему подключилось правительство штата, и за несколько лет город полностью перешел из рук мафии в руки государства. Тем не менее, многие законы Лас-Вегаса (и Невады) до сих пор сильно отличаются от окружающих штатов.

Например, здесь очень легко пожениться – это можно сделать уже через 24 часа после первого взгляда. С другой стороны, несмотря на то, что в большинстве областей Невады разрешена проституция, в Лас-Вегасе эта профессия вне закона.

По данным 2008 года, в Вегасе живет около 600 000 человек. При этом в гостиницах могут поместиться еще около 300 000.

Первое, что бросается в глаза на улицах Вегаса – неон. Если рассматривать Землю издалека, то Лас-Вегас будет на ней самой яркой точкой. Вечером неоновые рекламные щиты, многие из которых высотой с 10-этажный дом, перестают восприниматься как реклама и становятся частью пейзажа.

В Лас-Вегасе все выведено на максимум – если кто-то выкрутит яркость побольше, остальные сделают то же самое. Поэтому здесь нет акцентов, и Мировая серия покера тонет среди световых и звуковых волн. Вы вряд ли услышите о ней, пока не окажетесь в казино Rio, где она проводится с 2005 года. К тому же, Rio находится чуть в стороне от неонового центра.

Но если вы попали внутрь, то вас уже ничто не будет отвлекать от покера. Сотни покерных столов в одном зале напоминают цех завода с рядами одинаковых станков. Еще удивительнее узнавать знакомые лица среди рабочих: можно 10 минут стоять около стола, наблюдая за игрой, и вдруг сидящие за ним превращаются в Фила Айви и Эрика Сайдела.

Говорят, в этом году здесь намного больше русских – как минимум, в три раза. Мне не с чем сравнивать, но таксисты тоже удивляются: «Русские в этом году за каждым финальным столом!» Виталий Лункин, Макс Лыков, Лика Герасимова, Сергей Альтбрегин – с этого года их имена навсегда вошли в историю Мировой серии.

На этом я пока остановлюсь – эмоций еще слишком много, чтобы начинать делать выводы. Посмотрим, что принесут оставшиеся турниры, и как изменятся впечатления, когда глаза привыкнут к неону.

Я еду домой, таксист рассказывает, что недавно все проиграл, был бездомным, сейчас пытается снова встать на ноги. Один раз в своей жизни он играл турнир по $500: «Жена подходила ко мне после каждой раздачи, и я говорил ей, что все будет в порядке, я был готов выиграть. И вот мне сдают трефовые A-5, и приходит флоп A-5-J. И я решил подумать, понимаешь, не ставить сразу... И следующее, что я помню, кто-то ставит часы, и мою руку отправляют в пас! Я слишком долго думал, представляешь?!... Я был готов выиграть тот турнир, я тебе точно говорю.»

Статья опубликована в журнале PokerNews #7 2009